Род ЧЕРТКОВЫХ: ратники и библиофилы
Чертковы - старинный русский дворянский (боярский – М.) род, родоначальниками которого были ВАСИЛИЙ и ГАВРИЛО ИВАНОВИЧИ ЧЕРТКОВЫ, которые в 1558 служили воеводами. Герб помещен в 1 части "Общего гербовника дворянских родов Российской империи". Род Чертковых был внесен в 6 часть дворянских родословных книг Воронежской, Калужской и других губерний.
Описание герба РОДА ЧЕРТКОВЫХ:
В щите, имеющем красное поле, изображен плывущий по реке Ноев ковчег зелёный (ЛАДЬЯ – М.), и на нём посередине зелёный столб наподобие башни (ВЕЖИ – М.), а на носу и на корме золотые львиные головы (ЯГУАРЫ-СОКОЛЫ, ПЕРНАТЫЕ КОТЫ – М.).
Щит увенчан обыкновенным дворянским (РЫЦАРСКИМ – М.) шлемом с дворянской на нём короной, на поверхности которой виден означенный в щите ковчег (ЛАДЬЯ – М.) . Намёт на щите красного и зелёного цвета, подложенный серебром. Герб рода Чертковых внесен в Часть 1 Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи, стр. 73[5]
«Ноев ковчег» в виде ЛАДЬИ с ВЕЖЕЙ (о борейских вежах см. в теме http://giperborea.liveforums.ru/viewtop … id=87#p802 ) впечатляет. Всегда задавалась вопросом, почему шахматную Туру-башню именуют Ладьёй? Вот и ответ: Ладью в давние времена называли Судьбой – птицей Рух. Прилетала Рух на шахматную доску и решала исход сражения.
Сторожевые Ягуары на носу и корме явно не боятся воды. Река, возможно, и Дон, и Днепр. ЧЕРТКОВЫ издавна владели ВОРОНЕЖСКИМИ, КАЛУЖСКИМИ и ХАРЬКОВСКИМИ землями.
ВОЕВОДЫ ЧЕРТКОВЫ (ср. с «Чредой из вод выходят ясных…») - вполне возможно, что первоначально ЧЕРЕДКОВЫ, т.е. «РЕД» могло при беглом произнесении стать «РТ»).
http://www.tchertkoffmemorial.com/
ЧЕРТКОВЫ НА СЛУЖБЕ ОТЕЧЕСТВУ
(статья приводится в сокращении)
В нравственном кодексе российского дворянства едва ли не главной заповедью считалась взаимная ответственность предков перед потомками и, напротив, младших перед старшими, живых перед мертвыми. Запятнать личную честь - значит, бросить тень на репутацию всего рода. Быть достойным минувших поколений, не посрамить их славы, приумножить фамильный авторитет - эти моральные обязательства часто были действительно мощным регулятором династического прогресса. Историю творят не только императоры и не только отвлеченно понимаемый народ - ее делают и реальные люди: деды, отцы, племянники, зятья…
С этим чувством сопричастности к благоденствию державы жили на протяжении нескольких веков Чертковы. Они дорожили семейными традициями и старались не порывать с ними (даже если приходилось вступать в конфликт с социальными устоями). Эта патриархальная преданность родовым корням - не такая уж плохая черта, особенно на фоне нынешней ситуации…
Сами Чертковы полагали, что их истоки уходят в седую даль времен… Во всяком случае, Чертковых еще не ввели официально в дворянское достоинство, а у них уже имелся собственный герб. Причем не без намека на библейскую древность: основным элементом символики стало изображение Ноева ковчега со столбом-башенкой посредине и с львиными головами на носу и корме. Приверженность пращуров к ратному ремеслу тоже отразилась на старинном гербе: над геральдическим щитом помещен булатный шишак...
Сквозь штормы и рифы бурного века более или менее безмятежно провел свою ладью Василий Алексеевич Чертков (1726-1793). С него собственно и начинается воронежская станция пестрой фамильной хроники. Простой преподаватель математики в навигацкой школе (той самой, в Сухаревой башне!), отслужив беспорочно, а в армии, он был назначен обер-комендантом в крепость с пышным названием Елизаветград, затем азовским губернатором. Весной 1782 года Екатерина II повелела ему принять на себя Воронежское и Харьковское наместничество…
Алексей Николаевич Чертков (1797- после 1842) получил домашнее образование, семнадцатилетним прапорщиком Арзамасского конноегерского полка совершил экспедицию в Польшу. Затем сделают переводы в Казанский драгунский полк и в учебный кавалерийский полк, расквартированный в столице. В 1837 году перешел на службу по дворянским выборам, с 1842 года - советник воронежского губернского правления. Словом, если ограничиться сухим формуляром, довольно заурядная биография. Но одна "изюминка" в жизни Алексея Николаевича все же была - и она каким-то особым светом озаряет его облик.
К числу самых устойчивых генетических признаков Чертковых относилась страсть к чтению и собирательству книг. Алексей Николаевич не стал исключением. В его воронежском особняке самая большая комната была отведена под библиотеку, которую он постоянно пополнял новинками. Из столиц выписывались журналы. На полках стояли издания XVIII века в потемневших переплетах. Из современных сочинителей предпочтение отдавалось Пушкину, Жуковскому, Вл. Одоевскому, Казаку Луганскому и др. С беллетристикой соседствовали ученые труды по философии, истории юриспруденции…
Крупных книжных коллекций в тогдашнем Воронеже было совсем мало. И нет ничего удивительного в том, что тезка Черткова, прасольский сын, он же поэт Кольцов, водил дружбу с образованным помещиком. Известны два письма, точнее, записки Кольцова, адресованные А.Н. Черткову (1839, 1841). В обоих случаях стихотворец благодарит своего покровителя за доставленную радость прочесть книги и журналы…
Воронежский уроженец, Александр Дмитриевич (1789-1858), по всей вероятности, самый известный из Чертковых прошлого века. Это - знаменитый историк, нумизмат, археолог, но прежде всего библиофил, творец грандиозного книжного собрания при котором возник и более полувека ежемесячно выходил прекрасный журнал "Русский архив"…
Первыми наставниками у Александра был губернер-француз Мортель и преподаватель воронежского народного училища Гавриил Петрович Успенский, впоследствии профессор Харьковского университета. Он увлекался изучением отечественной истории и, бесспорно, заронил в душу впечатлительного отрока интерес к минувшему. Ни в гимназии, ни в университете Чертков не учился и вместе с тем был блистательно образованным человеком: таким его, разумеется, сделали книги.
В 1808 году юноша покинул отчий дом, уехал в Петербург и определился на службу в департамент Министерства внутренних дел. Но охваченный всеобщим патриотическим порывом, вызванным нашествием наполеоновских войск попросился в армию, понюхал пороху в сражениях под Дрезденом и при Кульме и вступил с русскими отрядами в поверженный Париж. В 1822 году А.Д. Чертков вышел в отставку полковником и занялся научной деятельностью. Диапазон его исследовательских устремлений необычайно широк…
Александр Дмитриевич встречался в московских салонах с Пушкиным и подарил ему свои "Воспоминания о Сицилии" (М., 1835). Трудно представить, чтоб автор "Евгения Онегина", посещая чертковские апартаменты, не был бы проведен хозяином в библиотечную залу. Книги и манускрипты стали для Черткова не только предметом неустанных поисков, но и культом почти языческого поколения. Эту пламенную библиофильского страсть возжег в юноше дед по материнской линии, полковник Острогожского полка Степан Иванович Тевяшов. С той поры Чертков не мог пройти равнодушно мимо любого памятника печатной и рукописной книжности.
Одно время чертковская библиотека считалась единственным собранием, где находились сочинения, посвященные России "во всех отношениях и подробностях". Она имела систематизацию по способу, принятому в лондонском Британском музее. Сколько было книг? Около17 тысяч томов. Плюс триста рукописных "единиц хранения". Изданный А.Д. Чертковым указатель назывался: "Всеобщая библиотека России, или Каталог книг для изучения нашего отечества…" (М., 1838). Затем последовали "прибавления" к каталогу. В шкапах красного дерева стояли, плотно прижавшись друг к другу, волюмы на церковнославянском, русском, английском, немецком, французском, испанском, и голландском языках. Коллекция стала главным делом всей жизни А.Д. Черткова…
Среди документальных сокровищ А.Д. Черткова особую ценность представляли фонды, связанные с декабристами Чернышевыми и Муравьевыми. Каким образом они к нему попали? По родственным каналам. Дело в том, что Александр Дмитриевич женился на графине Елизавете Григорьевне Чернышевой (1805 - 1858). Декабрист Захар Чернышев доводился ей братом, а Александрина, супруга декабриста Никиты Муравьева - сестрой; еще одна сестра была замужем за генералом Н.Н. Муравьевым-Карским, не забывавшим о своей мятежной молодости. Не может остаться незамеченным и такой красноречивый факт: Чертковы сыграли свадьбу весной 1828 года, то есть всего через два года после расправы Николая I над "государственными преступниками" с Сенатской площади. Александр Дмитриевич не побоялся связать себя семейными узами с теми, кто отбывал в Сибири каторгу. Он сохранил все их бумаги… Чтоб завершить портрет А.Д. Черткова, необходим последний мазок. Вот он: по кончине Александра Дмитриевича его уникальная библиотека, помещавшаяся в доме сына, открылась для ученых. В 1870 году к ней присоединилось книгохранилище зятя, князя А.Н. Голицына, - и все это Колоссальное собрание было пожертвовано стольному граду Москве. Оно и сегодня служит на пользу и благо Отечества.
У А.Д. Черткова остались три дочери и сын. Елизавета (1829- ?) сумела пленить только что упомянутого Александра Николаевича Голицына по прозвищу "Флюс" и стала княгиней. Софья (1831 - после 1903) одержала победу над сердцем полковника Севера Алексеевича Ермолова, сына легендарного генерала от инфантерии, героя антинаполеоновских кампаний. Александре (1834 - ?) достался в мужья штаб-ротмистр Винтулов; она похоронена рядом с отцом на Ваганьковском кладбище в Москве. Сын Григорий Александрович (1832-1900) послужил в армии, был избран уездным предводителем дворянства в Московской губернии, а потом взлетел довольно высоко: получил придворное звание егермейстера и пост начальника царской охоты. Его главная заслуга перед Россией состоит в том, что он в лучших фамильных традициях распорядился участью родительской библиотеки…
Теперь о брате библиофила - Николае Дмитриевиче Черткове (1794-1852). На холсте кисти Александра Брюллова он изображен при параде: в эполетах, с иконостасом орденов на груди, эффектно опирающимся рукою на эфес наградной шпаги. За плечами генерал-лейтенанта и кавалера ордена св. Анны 1-и степени - яркие события на ратной и гражданской нивах. Участвовал в многочисленных и кровопролитных стычках с французами в 1812-1814 годах, командовал Тверским драгунским полком во время русско-турецкой войны 1828-1829 годов, состоял адъютантом при фельдмаршале И.Ф. Паскевиче-Эриванском в Варшаве. Но известности Н.Д. Чертков достиг уже будучи в отставке - благодаря своему исключительно великодушному жесту: в 1836 году он безвозмездно передал полтора миллиона рублей ассигнациями и тысячу крепостных на строительство в родном Воронеже кадетского корпуса…
Григорий Иванович Чертков (1828-1884) получил на плечи генерал-лейтенантские эполеты, подавляя восстание в Польше (что было, то было!), служил в Главном комитете по устройству и образованию войск. Большинство чертковских имений в Острогожском уезде отошло к нему. Кстати, Антон Павлович Чехов считал, что именно у Г.И. Черткова в крепостных были его, писателя, дед и отец. Однако эта версия не совпадает с документами, согласно которым село Неровновка, откуда вышли Чеховы, принадлежало не Григорию Ивановичу, а его дяде, библиофилу А.Д. Черткову.
Своего дядю Григорий Иванович обожал и наследовал ему по части книжного собирательства. В библиотеке Г.И. Черткова имелось множество редких и ценных малотиражных изданий в изящных переплетах, на которые был наклеен или печатный ярлычок, или гравированный гербовый экслибрис с изображением Ноева ковчега. После 1917 года, часть этих книг оказалась в составе общественных и личных воронежских хранилищ.
Хозяйкой в доме Г.И.Черткова была Елизавета Ивановна, в девичестве графиня Чернышева-Кругликова (1832-1922). Из них сыновей двое умерли в детстве. Зато третий прожил не только долгую но и весьма бурную жизнь. Речь идет о Владимире Григорьевиче Черткове (1854-1936), о том самом Черткове, про которого говорили, что он толстовец больше, чем сам Лев Николаевич. Этот высокий, по-мужски красивый, с породистым лицом ("орлиный профиль", - утверждали мемуаристы) человек служил в конной гвардии, когда в 1883 году познакомился с автором "Войны и мира". Эта встреча решила всю его дальнейшую участь.
Пропагандист идеи "нравственного самоусовершенствования", В.Г. Чертков со всем жаром души отдался просветительской деятельности. По инициативе Л. Толстого он в 1884 году организует знаменитое издательство "Посредник", которое специализировалось на выпуске художественной и нравоучительной литературы для народа. Редактированием и составлением планов В.Г. Чертков и его ближайшие сотрудники нередко занимались прямо на лоне природы, в маленьком хуторке Ржевске Острогожского уезда. Ржевск представлял собою господский дом на горе, обширный двор и подсобные постройки; под горой - подряд три пруда, а за ними - 20 десятин дубового леса. Сюда весной 1894 года приезжал в гости к своему другу Л. Толстой. Ржевск уже давно исчез с лица земли.
Поскольку "толстовство" как особое вероучение встретило в лице самодержавия решительного противника, В.Г. Чертков уехал на Британские острова. Он был завзятым англоманом, как и его мать, Елизавета Ивановна, которая большую часть года проводила на туманном Альбионе. В местечке Хэнтс Владимир Григорьевич вместе со своей женой Анной Константиновной, урожденной Дитерихс (1859-1927), создал издательскую фирму "Свободное Слово". Здесь печатались отправлявшиеся затем нелегально в Россию брошюрки, на обложке которых, как заклинание, стояли толстовские слово: "Не в силе Бог, а в правде". Как часто вспоминали Чертковы на берегах Темзы о своем милом воронежском хуторке!..
Статью о В.Г. Черткове и Л.Н. Толстом "ГЕНЕРАЛ ОТ ТОЛСТОВСТВА" можно прочесть здесь: http://gazeta.mirt.ru/?2-15-1109--1
О родственных связях Черткова с Пушкиным:
Александр Дмитриевич Чертков был женат на графине Елизавете Григорьевне Чернышевой (1805—1858), сестре декабриста Захара Чернышева. Чернышевы являлись дальними родственниками Пушкина.
Пушкин приехал в Москву в ночь на 2 мая 1836 г. по делам журнала «Современник» и с целью разысканий материалов для «Истории Петра» в Архиве Коллегии иностранных дел. Он остановился у П. В. Нащокина, с которым особенно сблизился в 1830-е гг. Павел Воинович с семейством снимал большой дом под номером 12 в Воротниковском переулке, «противу Стараго Пимена, дом г-жи Ивановой».
Сюда между 6 и 10 мая и пришел Чертков. Он хотел поговорить о возможной публикации своего ответа Р. М. в журнале «Современник», который только что начал издавать Пушкин (первый том вышел 11 апреля 1836 г.). Дома Чертков поэта не застал. Пушкину была оставлена в подарок только что вышедшая книга «Воспоминания о Сицилии». Записка с приглашением на обед, вероятно, была принесена на следующий день.
Пушкин пришел и нужный Черткову разговор все же состоялся…
Сам Пушкин так описал эту встречу в письмах Наталье Николаевне: «...Так как теперь к моим прочим достоинствам прибавилось и то, что я журналист, то для Москвы имею я новую прелесть. Недавно сказывают мне, что приехал ко мне Чертков. Отроду мы друг к другу не езжали. Но при сей верной оказии вспомнил он, что жена его мне родня, и потому привез мне экземпляр своего Путешествия в Сицилию. Не побранить ли мне его en bon parent**?» (по родственному – М.) http://www.runivers.ru/new_htmlreader/? … pter=84138
Труды А.Д.Черткова, по большей части печатавшиеся первоначально в изданиях московского общества истории и древностей российских: "О древних вещах, найденных в 1838 г. в Московской губернии, Звенигородского уезда" (М., 1838); "Описание посольства, отправленного в 1650 г. от царя Алексея Михайловича к Фердинанду II великому герцогу Тосканскому" (М., 1840); "О переводе Манассииной летописи на славянский язык, с очерком истории болгар", доведенной до XII века (М., 1842); "Описание войны великого князя Святополка Игоревича против болгар и греков в 967 - 971 годах" (1843); "О числе русского войска, завоевавшего Болгарию и сражавшегося с греками во Фракии и Македонии" ("Записки Одесского Общества Истории и Древностей Российских" за 1842 г.); "О Белобережье и семи островах, на которых, по словам Димешки, жили руссы-разбойники" (1845); "О переселении Фракийских племен за Дунай и далее на север, к Балтийскому морю и к нам на Русь, то есть очерк древнейшей истории протославян" (1851); "Фракийские племена, жившие в Малой Азии" (1852); "Пеласго-фракийские племена, населявшие Италию" (1853); "О языке пеласгов, населявших Италию и сравнение его с древнесловенским" (1855 - 1857) и др. Унаследовав от отца и деда по матери значительную библиотеку, Чертков усердно пополнял ее преимущественно сочинениями о России и славянстве в историческом, археологическом, литературном и других отношениях, на всех европейских языках и славянских наречиях. В 1838 г. он выпустил первый том описания своей библиотеки: "Всеобщая библиотека России, или Каталог книг для изучения нашего отечества во всех отношениях и подробностях"; через семь лет появился второй том "Каталога"; всего в обоих томах насчитывалось 8800 книг. Помещенная, по смерти владельца, в доме его сына, Григория Александровича Черткова, библиотека, уже тогда известная под именем Чертковской, была расположена по способу, принятому в библиотеках Британского музея, снабжена справочными каталогами и открыта для ученых, литераторов и любителей просвещения. В 1867 г. в ней уже насчитывалось, благодаря частным пожертвованиям, приобретениям и присоединению библиотеки князя А.Н. Голицына, 13 412 сочинений, в 21 349 томах. Хотя Чертковская библиотека была сравнительно невелика, но до образования в Императорской публичной библиотеке отдела Rossica она представляла единственное в России ценное собрание книг о России и славянах, а по обилию редчайших изданий служила и служит богатейшей сокровищницей, изобилующей и редкими рукописями (в 1867 г. их было около 350). При библиотеке был основан и издавался с 1863 по 1873 гг. журнал "Русский Архив", в котором напечатано из нее немало рукописей; по ее весьма редким изданиям санкт-петербургская археографическая комиссия напечатала несколько церковно-полемических сочинений. В 1873 г. Чертковская библиотека была передана в ведение города и помещена при Румянцевском музее, под заведованием Е.В. Барсова , а с открытием исторического музея в Москве находится при нем. Чертков состоял вице-президентом, потом президентом московского общества истории и древностей российских.
Это сооружние было построено в самом конце 18 века для татарского царевича с совершенно русским именем Иван, который вел свой род от великих ханов Золотой Орды. Детей у него не родилось, поэтому после смерти хозяина дом перешел к сподвижнику Петра II Алексею Григорьевичу Долгорукому. А после его ссылки в Березов (куда был сослан и ближайший друг Петра - Меньшиков) здание никому долгие годы не принадлежало. Потом в течение 100 лет дворцом владел старинный дворянский род Салтыковых. Говорят, что две ночи в этих хоромах во время Отечественной войны 1812 года провел сам Наполеон, которому именно этот дом очень понравился!
Салтыковы прожили в здесь до 1831 года. А потом дом был продан губернскому предводителю дворянства полковнику Александру Дмитриевичу Черткову.
Владелец дворца был прекрасно образован, говорил на всех европейских языках…
Не удивительно, что вокруг Черткова собирался кружок известных литераторов и актеров. Одним из самых именитых, конечно, можно считать Николая Васильевича Гоголя, который читал здесь свои "Мертвые души". Заходили на обед и В.А. Жуковский, М.Н. Загоскин, М.С. Щепкин, Г.П. Данилевский. В 20 веке в дом Черткова приходили в гости и А.П. Чехов, и В. Гиляровский.
Сын Черткова Григорий Александрович создал в доме отца публичную библиотеку. Управляющим библиотекой он сделал известного историка и библиографа Петра Ивановича Бартенева, который в 1863 году начал издавать "Русский архив". Этот архив насчитывал целых 600 томов исторических документов, летописей, воспоминаний, посвященных России и российской истории. В библиотеке Черткова заседал сам Лев Николаевич Толстой. Здесь он работал над романом "Война и мир". В библиотеке Черткова читал книги будущий великий ученый К.Э. Циолковский.
С 1871 года библиотека стала собственностью Москвы с сохранением за ней имени Городской Чертковской. Позднее книги отсюда были отправлены в библиотеку Румянцевского музея (ныне Российская Государственная Библиотека).
